Петух. Из цикла ДЕТИ ВОЙНЫ-2

Петух снова пытался подать голос, предварительно глянув искоса вначале на мать, потом на Тимоху, но только произнес что-то наподобие клекота. Предчувствие беды увидел он на лицах? Или страха перед надвигающейся бедой? И тут прозвучал выстрел. Отдаленность и стены значительно снизили его звук, но все равно прозвучал внезапно, как бы сигналом к переходу к другому периоду их жизни.

Продолжение. Начало 26 июня.

Ожидание «новых хозяев жизни» затянулось до вечера. Их дом стоял ближе к оврагу, где-то в дальнем от места входа немцев конце села. Зачисткой села те занялись основательно. С какой целью? Искали партизан, раненых и оставленных бойцов Красной Армии, искали продукты. Но на этот раз не стеснялись в средствах. То там, то там звучали выстрелы, громкие крики и плач. О заигрывании с местным населением на этот раз речь не шла. Война давно уже приобрела другие очертания, признаки. И те и другие изменились далеко не в лучшую сторону. Жестокость, насилие, злость стали превалировать над добротой, жалостью и снисхождением.

Всё-таки Тимоха «спрятал» петуха, связав, несмотря на его сопротивление, тряпкой крылья и уложил его под кроватью, в самый темный угол. Они пришли втроем. Двое зашли сразу в дом, а третий долго и тщательно осматривал двор и огород. Ничего не найдя, присоединился к вошедшим. Старший из них на ломанном русском языке спросил, есть ли излишки еды на нужды немецкой армии. Мать выложила несколько картошек, свеколин на стол. Почему-то немца это сильно обидело. Тот стал сильно ругаться и толкнул женщину. Мать Тимохи с трудом удержалась на ногах. Сын подбежал к матери и закрыл собою её. На этот поступок немец усмехнулся и погрозил пальцем. И тут началось.

Немцы словно взбесились: начали переворачивать скудную мебель не только в кухне, но и в комнате, маленьких сестренок вытолкнули к входным дверям. Не забыли заглянуть и под кровать. Они бы и так его нашли, слишком уж хорошо искали, но петух помог внезапно прокукарекав. И как он это смог? Но себя он явно подставил. Немец с радостью и гордостью достал петуха из-под кровати и сунул в мешок, туда полетели картошка, все, что они нашли в доме.

Тимоха с каким-то обреченным видом бросился на немца, пытаясь не дать унести петуха, но двое без особого труда отбросили его к кровати, а потом ещё дали два сильных пинка сапогом, пригрозив автоматом. Мать и сестренки с ужасом смотрели на это. Еще раз окинув внимательным взглядом помещение, старший, двинув дверь ногой, вышел на улицу. И тут началось второй акт разгрома их хозяйства. Как бы в отместку за его поступок, они стали ломать ветхие постройки двора, зная о том, что если есть петух, значит должны быть куры. Старший из немцев вытащил на улицу за ухо Тимоху и, сильно искажая русский язык, начал задавать вопросы. Спрашивали они о курях.

Тимохе очень было больно и обидно, но хорошо понимал, если скажет, семья просто погибнет от голода. Сестренки маленькие не выживут. В селе уже многие маленькие дети умерли, кто от болезни, кто от неполноценного питания. Отец погиб на войне, и он был хозяином их семьи, от него зависело продолжение рода, он в ответе за мать и сестренок. Нет, он будет молчать, несмотря на унижение, боль и даже смерть. Немцы несколько раз проходили мимо схрона, они сломали трубу воздуховода и подачи корма, но догадаться о месте «курятника» не могли. Избив мальчишку, они набросились бить мать, сестренок просто бросили на снег.

Тимоха медленно, превозмогая сильную боль в животе, встал на ноги. Сплюнув сгусток слюны с кровью, бросился на унтер-офицера, пытаясь головой ударить в живот /так когда-то его учил отец/. Нет, не получилось, ловок оказался немец. Словно ожидая такой поступок от мальца – видать не раз с таким сталкивался – старший быстро отошел в сторону. Тимоха только чуть задел немца. Тот успел достать пистолет. Казалось, прозвучит выстрел, но тот только ударил по голове рукояткой. Подросток уже без сознания упал на крыльцо.

Тимоха почувствовал холод. Приоткрыв глаза, увидел лицо матери. Слезы оставили след на её щеках. Она тряпочкой с холодной водой вытирала его лицо. И тут он вспомнил всё, что с ним произошло. Мать со слезами на глазах добавила немного. И на его молчаливый вопрос ответила только кивком. Тимоха был рад. Нет, не нашли проклятые фашисты их курей. А петухом и картошкой пусть подавятся. Мать с изумлением увидела на его лице улыбку. Нет, не злую военную, а нежную детскую.

Александр ЗАБОЛОТЬКО

Иллюстративное фото.